Это направление появилось в начале 1970-х годов в рамках Демократической партии в связи с тем, что часть демократов была не согласна с недовольством большинства демократов войной во Вьетнаме и выражала скептицизм в отношении социальных программ «Великого общества». Хотя неоконсерваторы в целом являются сторонниками свободного рынка, они менее склонны возражать против вмешательства государства в жизнь общества (в частности, против увеличения налогов), чем палеоконсерваторы и либертарианцы. В современной литературе и журналистике за приверженцами неоконсерватизма прочно закрепился термин «неокон»[1][2].
Понятие «неоконсерватизм» использовалось Ирвингом Кристолом в статье 1979 года «Confessions of a True, Self-Confessed 'Neoconservative.'»[4] Его идеи начали оказывать влияние с 1950-х годов, когда он стал сооснователем и редактором журнала Encounter[5]. Другим активным властителем дум был Норман Подгорец, редактор журнала Commentary с 1960 по 1995 год. В написанной в 1982 году для журнала New York Times Magazine статье «The Neoconservative Anguish over Reagan’s Foreign Policy» Подгорец называл себя неоконсерватором[6][7]. В конце 1970-х — начале 1980-х неоконсерваторы считали имеющийся либерализм неудачным[8].
Сеймур Липсет и Джона Голдберг, которых самих считали неоконсерваторами, имели свой взгляд на возникновение термина. Липсет считал его родоначальником социалистов, критиковавших социал-демократов (SDUSA)[англ.][9], Голдберг считал термин идеологической критикой современного американского либерализма, ставшего более консервативным[4][10]. Историк Жюстин Вайс, считал их позицию ошибочной: «неоконсерватизм» использовался Майклом Харрингтоном касательно трёх человек, не входивших в SDUSA, а сам неоконсерватизм является определимым политическим движением[11]
К неоконсерватизму интерес со стороны американских СМИ возрос в ходе президентства Джорджа Буша-младшего[12][13], особое внимание уделялось влиянию идеологии на внешнюю политику.
Возникновение
Многие неоконсерваторы являлись представителями нью-йоркской еврейской интеллигенции 1930-х годов. Они придерживались левых политических взглядов (часть — троцкизма) и выступали против сталинизма. Во время холодной войны они сохранили своё отношение к СССР, продолжая поддерживать США. Большая их часть в дальнейшем стала либерал-демократами[14][15].
Неоконсерватизм возник на фоне отказа от политики нового курса со стороны коалиции американских новых левых: Black power (обвинявшую евреев в лицемерии по интеграции и поддержке Израиля в шестидневной войне; «анти-антикоммунизме», в конце 1960-х годов включивший в себя элементы марксизма-ленинизма; и движения «новая политика», которых Норман Подгорец обвинял в отчуждённости от большинства населения из-за близости к контркультуре. Многие были особенно встревожены антисемитскими настроениями адвокатов Black power[18]. Ирвинг Кристол редактировал журнал The Public Interest (1965—2005), с участием экономистов и политологов, негативно относясь к внедрению государственного планирования в либеральной экономике из-за непредвиденных пагубных последствий[19]. Многие первые неоконсерваторы были разочаровавшимися демократическими политиками и интеллектуалами, такие как Дэниэл Патрик Мойнихэн (работавший в администрации Ричарда Никсона), и Джин Киркпатрик (являлась послом США в ООН при президенте Рональде Рейгане).
История
Изначально неоконсерваторами американские либералы называли своих бывших единомышленников, которые в 1960-х и 1970-х годах стали более правыми по вопросам внешней политики, но оставались на левых позициях по некоторым вопросам внутренней политики. Неоконсерваторы выступали против «разрядки» и настаивали на продолжении конфронтации с СССР.
Первыми неоконсерваторами были члены небольшой группы преимущественно еврейских интеллектуалов-либералов, которые в 1960-х и 1970-х выступили против того, что им казалось политикой социальных излишеств американских левых, и против снижения военных расходов. Многие из них были связаны с сенатором от Демократической партии Генри Джексоном.
К 1980-м годам большинство неоконсерваторов стали членами Республиканской партии, поддержав политику президента Рональда Рейгана по увеличению военных расходов и более жесткому противостоянию СССР. Молодое поколение неоконсерваторов никогда не разделяло левых взглядов, они всегда были «рейгановскими» республиканцами.
После распада СССР неоконсерваторы выступали против того, что они считали «благодушием» и предупреждали об угрозе уменьшения роли США в мире в связи со снижением военных расходов.
Большинство неоконсерваторов безоговорочно поддерживают Израиль, в котором они видят наиболее надежного союзника США на Ближнем Востоке и оплот демократии в этом регионе мира[2].
Убеждение, что характер внутреннего режима каждой страны влияет на её внешнюю политику — и уже поэтому не может не быть предметом интереса и давления со стороны либерально-демократических обществ. Это убеждение отличает неоконсерваторов от «реалистов», всегда выражающих готовность «торговать хоть с людоедами» и декларирующих своё безразличие к чужим внутренним делам.
Убеждение, что американская мощь уже используется и должна использоваться в нравственных целях: мощь США, в том числе и военная, необходима для решения задач морального характера. США, главенствующая в мире держава, несут особую ответственность. Таким образом закрепляется роль США как «мирового полицейского»[21].
Недоверие к масштабным проектам социального строительства, боязнь нежелательных последствий программ социального планирования.
Скептицизм в отношении как легитимности, так и эффективности механизмов международного права и международных институтов в деле обеспечения безопасности и справедливости.
Основные положения современной неоконсервативной программы были изложены Уильямом Кристолом и Робертом Каганом в 1996 году. Суть их была выражена в следующем[22]:
США призваны осуществлять «гуманную глобальную гегемонию» (англ.benevolent global hegemony) во всём мире на основе своего международного влияния и авторитета, возникшего в результате международной и оборонной политики прошлых лет.
Авторы статьи предлагают следующие «три императива»:
Значительное увеличение военного бюджета.
Пропаганду патриотизма и милитаристских ценностей среди гражданского населения, «единение народа и армии», рекрутирование в её ряды как можно больше добровольцев.
«Моральная ясность» (англ.moral clarity) действий — не дожидаясь появления угроз, активно распространять во всем мире американские политические принципы — демократию, рыночную экономику и уважение к свободе.
Повсеместное распространение американской модели демократии любыми средствами, вплоть до военных, было одной из главных задач, провозглашенных «неоконами». Уильям Кристол в одном из своих очерков писал: «Сталкиваясь с неординарными событиями, Соединенные Штаты всегда будут чувствовать свою обязанность всеми средствами защищать демократическую нацию от нападения недемократических сил, внешних и внутренних»[23].
Исследователи отмечают, что «Для неоконсервативной революции в Америке проблема стран Ближнего Востока стала одним из главных идеационных и мобилизирующих инструментов»[23] (см. также Исламофашизм).
↑Nuechterlein, James.The End of Neoconservatism (англ.) // First Things[англ.] : magazine. — 1996. — May (vol. 63). — P. 14—15. Архивировано 6 сентября 2012 года.. — «Neoconservatives differed with traditional conservatives on a number of issues, of which the three most important, in my view, were the New Deal, civil rights, and the nature of the Communist threat... On civil rights, all neocons were enthusiastic supporters of Martin Luther King, Jr. and the Civil Rights Act of 1964[англ.] and 1965[англ.]."».
↑Robert R. Tomes, Apocalypse Then: American Intellectuals and the Vietnam War, 1954—1975 (2000) p. 112.
Фукуяма Ф.Наследие неоконсерватизмаАрхивная копия от 5 ноября 2016 на Wayback Machine — отрывок из книги Ф. Фукуямы «Америка на распутье. Демократия, власть и неоконсервативное наследие» («America at the Crossroads: Democracy, Power, and the Neoconservative Legacy»)
Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М., 2010.
на других языках
Fukuyama F. The neoconservative moment // The National Interest. 2004. № 76;
Fukuyama F. America at the crossroads: democracy, power, and the neoconservative legacy. New Haven, 2006;
Harrington M. The Welfare State and its neoconservative critics // Dissent. 1973. Vol. 20. Fall;
Kagan R. The return of history and the end of dreams. N. Y., 2008;
Krauthammer Ch. Democratic realism: an American foreign policy for a unipolar world. Wash., 2004;
Kristol I. Reflections of a neoconservative: looking back, looking ahead. N. Y., 1983;
Kristol I. The neoconservative persuasion: selected essays, 1942–2009. N. Y., 2011;