|
Машеров, Пётр Миронович
Пётр Миро́нович Маше́ров (бел. Пётр Міро́навіч Машэ́раў; 13 февраля 1918 (31 января 1918)[2], Ширки, Сенненский уезд, Западная область, РСФСР — 4 октября 1980, Минская область, Белорусская ССР) — советский партийный и государственный деятель, участник Великой Отечественной войны, один из организаторов и руководителей партизанского движения в Белоруссии. Герой Советского Союза (1944). Герой Социалистического Труда (1978)[3]. Член ВКП(б) с марта 1943 года. Кандидат в члены ЦК КПСС (1961—1966)[4], член ЦК КПСС (1966—1980)[5], кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС (1966—1980). БиографияРанние годы и происхождениеРодился в бедной крестьянской семье Машеро Мирона Васильевича (1882 — 1938)[комм. 1] и Ляховской Дарьи Петровны (1888 —1942)[комм. 2]. Прапрадед Петра Мироновича, по семейной легенде, якобы был французом Машеро́ (фр. Macheraut), солдатом наполеоновской армии, оставшимся после отступления на территории Сенненского уезда в 1812 году и принявшим православие, затем женившимся на крестьянке[7]. Из восьмерых родившихся в семье Машеровых детей выжили пятеро: Павел (1914—1988) (генерал-майор, руководил политотделом штаба Белорусского военного округа), Матрёна (1908-?), Пётр, Ольга (1924—2021) (врач-эндокринолог, работала в Гродненском медицинском институте) и Надежда (1930). Образование и трудовая деятельность Пётр окончил Грибовскую начальную школу с почётной грамотой[8]. Затем учился в Мошканской[бел.] неполной средней школе, зимой обычно преодолевал путь в обе стороны (около 18 километров) на самодельных лыжах[9]. На выходные и в летние каникулы Мирон, Павел и Пётр подрабатывали погрузкой брёвен в железнодорожные вагоны[10]. По воспоминаниям Ольги Пронько (Машеровой), в 1931—1933 годах семья жила впроголодь — не только из-за неблагоприятных погодных условий, но также из-за неумелого руководства недавно образованным колхозом. Машеровым помогала старшая сестра Матрёна, которая жила в Витебске и передавала в Ширки хлеб и сахар[10][11][12]. В 1933 году Пётр переехал в деревню Дворище[бел.] Россонского района, где его старший брат Павел преподавал историю и географию после окончания Витебского педучилища[10][13]. В 1934 году окончил школу в Дворище, в том же году поступил на последний курс педрабфака Витебского пединститута. С 1935 года — студент физико-математического факультета Витебского педагогического института имени С. М. Кирова, который окончил в 1939 году. В годы учёбы в пединституте жил у старшей сестры. Участвовал в работе студенческого научного кружка по физике и активно занимался спортом — катанием на лыжах и коньках, прыжками с трамплина[14]. В 1937 году его отец был арестован по ложному обвинению в антисоветской агитации, приговорён к 10 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовом лагере и вскоре скончался. В 1959 году посмертно реабилитирован «за отсутствием состава преступления»[11]. По распределению в 1939—1941 годах работал учителем математики и физики в средней школе райцентра Россоны Витебской области. В Россонах был очень популярным среди учеников и уважаемым человеком в районе[15][16]. Руководил работой школьного драматического кружка, иногда играл главные роли в постановках (в частности, в пьесе «Лес» Александра Островского)[17]. Великая Отечественная войнаВ годы Великой Отечественной войны с первых дней доброволец в рядах Красной Армии, боец истребительного батальона. В августе 1941 года попал в окружение и в плен под Невелем, но сумел бежать из плена: при подходе немецкого поезда к границе выбрался из товарного вагона через боковой люк и спрыгнул с поезда на ходу, отделавшись тяжёлым ушибом и царапинами. Через несколько дней добрался до Россон, где у него осталась мать[18][19]. В августе 1941 года создал и возглавил комсомольско-молодёжное подполье в Россонах. С декабря 1941 по март 1942 года работал счетоводом в колхозе «Россоны» и учителем в школе. Одновременно занимался организацией комсомольского подполья и развертыванием партизанского движения в Россонском районе. Несколько месяцев подпольщики вербовали сторонников и собирали оружие и боеприпасы. Одна из явочных квартир подпольщиков находилась в кабинете зубного врача Полины Галановой — его будущей жены[19]. С апреля 1942 года — командир партизанского отряда имени Н. А. Щорса (сначала его избрали сами партизаны, и только потом его утвердили в БШПД), который действовал в Россонском, Дриссенском, Освейском районах Витебской области Белоруссии и на территории соседних районов России и Латвии. Начальником штаба отряда стал бывший ученик Машерова. В первые дни отряд собирал по окрестным деревням согласных сражаться бойцов, изображая их арест, — так в отряде надеялись избежать наказания для их родственников. В первом же бою Машеров был ранен, некоторое время скрывался в Россонах, в квартире бывшей ученицы, вопреки возражениям других партизан[19]. С июля 1942 — кандидат, с лета 1943 — член ВКП(б). Дважды ранен.  Под кличкой Дубняк — один из организаторов и руководителей партизанского движения в Белоруссии. Руководимый им отряд в августе 1942 года совершил крупную операцию — взрыв моста через р. Дрисса на железной дороге Витебск — Рига. С марта 1943 года — комиссар партизанской бригады имени К. К. Рокоссовского. В составе партизанской бригады им. К. К. Рокоссовского принимал участие в боях с немецко-фашистскими карателями, проводившими операцию «Зимнее волшебство». Летом 1943 года бригада получила приказ передислоцироваться в Вилейскую область[20]. С сентября 1943 года — первый секретарь Вилейского подпольного обкома ЛКСМ Белоруссии. В 1944 году был удостоен звания Героя Советского Союза[21][комм. 3]. Комсомольская и партийная деятельность После освобождения Белоруссии — c июля 1944 года работал первым секретарём Молодечненского, Минского обкомов ЛКСМБ. По воспоминаниям помощника Машерова в 1970-е годы Владимира Величко, Машеров участвовал не только в восстановлении Молодечненской области, но и в операциях против Армии Крайовой[23]. С июля 1946 года — секретарь, а с октября 1947 года — первый секретарь ЦК ЛКСМ Белоруссии. Вскоре Машеров перешёл на партийную работу по предложению первого секретаря ЦК КПБ Николая Патоличева, которому импонировала активная деятельность Машерова во главе комсомола[24]. 16 июля 1954 года он был избран вторым секретарём Минского обкома партии. Очень скоро, 1 августа 1955 года, его выбрали первым секретарём Брестского обкома КПБ. По инициативе Машерова в Брестской области началось ускоренное развитие машиностроения, а город Брест получил дополнительное финансирование на благоустройство в связи с особым статусом западного форпоста СССР. Активно содействовал увековечиванию обороны Брестской крепости: в 1956 году был открыт музей, а вскоре началась подготовка к строительству мемориального комплекса[25][26]. Опыт по развитию прежде аграрной Брестской области Машеров впоследствии распространил на всю территорию Западной Белоруссии, что отразилось на её ускоренном развитии в 1960—80-е годы[27]. Машеров уделял большое внимание развитию культуры и образования в Брестской области, изыскивал средства для покупки музыкальных инструментов и литературы[28]. Жил в Бресте на улице Карла Маркса, в доме бывшего депутата Сейма; на работу обычно ходил пешком, без охраны[29][30]. По воспоминанию космонавта Петра Климука, в Брестской области хорошо отзывались о деятельности Машерова[31]. Машеров также избирался депутатом Верховного Совета СССР 3-5-го и 7-10-го созывов. Первый секретарь ЦК КПБ С апреля 1959 года Машеров — секретарь, с 1962 — второй секретарь (отвечал за кадровую политику), а с марта 1965 года — первый секретарь ЦК КП Белоруссии. Машерова повысили по рекомендации предшественника — уходившего на повышение Кирилла Мазурова — и благодаря активной поддержке партийцев, особенно бывших партизан. В Москве же, по воспоминаниям Михаила Зимянина, изначально рассматривали кандидатуру Тихона Киселёва для замены Мазурова[32][33]. В 1966 году стал кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС и членом Президиума Верховного Совета СССР[34]. Период его руководства республикой ознаменован значительным экономическим подъёмом БССР. В период с 1965 по 1980 год в несколько раз вырос национальный доход, происходило активное развитие промышленности и сельского хозяйства. В этот период был построен ряд предприятий, в том числе гродненский химический комбинат «Азот», Новополоцкий химический комбинат «Полимир», Гомельский химический завод, Берёзовская ГРЭС. Благодаря личному вмешательству Машерова в Минске началось строительство метрополитена: Госплан СССР выступал за первоочередное строительство метро в Новосибирске, но Машеров написал письмо Брежневу и убедил его поддержать этот проект[35][36] (архитектор Ярослав Линевич, впрочем, связывает одобрение строительства не с Брежневым, а с Косыгиным[37]; по воспоминаниям Николая Слюнькова, вместе с Машеровым добивался строительства метрополитена и Тихон Киселёв[38]). Поддерживая развитие сельского хозяйства в целом, Машеров сожалел о негативных эффектах от мелиорации Полесья[39]. Уже в начале правления Машеров поставил задачу довести валовой сбор зерновых до 9-10 миллионов тонн путём увеличения урожайности до 35 ц/га, хотя в начале 1960-х годов сбор зерновых составлял в среднем 2,3 миллиона тонн, а урожайность — 8,4 ц/га[40]. При этом важнейшей целью этого плана стало желание обеспечить собственные продовольственные нужды БССР. Уже к 1977 году урожайность зерновых достигла 27 ц/га, а сбор зерна — 7,3 миллиона тонн[41]. Для более быстрого внедрения достижений науки в сельское хозяйство Машеров предложил сделать секретарём ЦК КПБ по сельскому хозяйству учёного-биолога Виктора Шевелуху, которого хорошо знал[42]. Это назначение было необычным, поскольку до ЦК КПБ он не имел опыта партийной работы, а был рядовым членом КПСС. Немало профессионалов для развития сельского хозяйства Машеров привлёк в обкомы и райкомы партии — во многом благодаря поддержке секретаря ЦК КПСС Фёдора Кулакова (для форсированного повышения рядовых коммунистов до уровня секретарей райкомов и обкомов требовалось разрешение ЦК КПСС). Поскольку Шевелуха активно занимался внедрением организационных и технологических инноваций в сельском хозяйстве, противники преобразований предпочитали критиковать именно его, а не Машерова[43]. Машеров одобрял «косыгинскую» экономическую реформу и требовал от республиканских министерств и ведомств разработать систему планирования, которая бы стимулировала экономическую заинтересованность предприятий. Причина была в его желании постепенно уйти от административно-командных методов управления экономикой в чистом виде[44]. Только в БССР по инициативе Машерова регулярно проводились республиканские семинары по различным проблемам народного хозяйства[39]. Машеров уделял большое внимание развитию науки и образования. Он много интересовался деятельностью Академии наук БССР, проявляя наибольший интерес к физике, но также обращая внимание на развитие других наук. Используя багаж фундаментальных знаний, полученных при обучении в Витебском пединституте, Машеров часто обсуждал перспективы развития науки с президентом АН БССР Николаем Борисевичем, а также с академиками АН СССР Мстиславом Келдышем, Анатолием Александровым, Борисом Патоном, Александром Прохоровым, Николаем Басовым, Никитой Моисеевым и другими известными учёными[45]. Машеров неоднократно содействовал покупке различными институтами нового оборудования — в частности, по предложению своего лечащего врача он организовал покупку первого в БССР эхокардиографа для НИИ кардиологии[46][47]. Помимо развития академических институтов, он содействовал открытию ряда вузов в Минске и областных центрах — в частности, Брестского инженерно-строительного, Гомельского технического, Минского института культуры и искусств, Новополоцкого политехнического института[48][49]. В системе профессионально-технического образования Машеров выступил инициатором комплексных мер, нацеленных не только на повышение качества образования, но также на борьбу с подростковой преступностью среди учащихся СПТУ. Предлагал использовать практические наработки педагога Антона Макаренко по созданию детских трудовых коммун. По поручению Машерова были сделаны серьёзные вложения в строительство при общежитиях спортивных залов, бассейнов, стадионов, тиров, в организацию клубов по интересам и культурного досуга[50]. Выступал за изучение иностранных языков (не только английского, французского, немецкого, но и языков соцстран — польского, чешского, румынского, венгерского, китайского), передачу Минпросвещению школ МПС, выступал за поступление в вузы без трудового стажа[51]. По воспоминаниям первого секретаря ЦК ЛКСМБ Константина Платонова, Машеров критиковал сложившуюся практику, при которой до 100 тысяч человек ежегодно выезжали из Белоруссии на ударные комсомольские стройки и обычно не возвращались на родину, видя в этом демографическую проблему[52]. В целом, Машеров сохранил тесные связи с комсомолом и всячески поддерживал ЛКСМБ: например, по его инициативе была открыта Республиканская комсомольская школа при ЦК ЛКСМБ, одна из первых в СССР[53][54]. Машеров относился с большим уважением к творческой интеллигенции республики и тесно общался с крупнейшими деятелями культуры и искусства. Он содействовал строительству Дома литератора, специального дома с мастерскими для художников, помогал решать деятелям культуры бытовые проблемы[48][55]. Машеров поддержал идеи и предложения художника Михаила Савицкого по развитию эстетического воспитания детей и юношества, что вылилось в разработку комплексной программы и привело к открытию новых музыкальных школ и училищ, художественных студий, центров эстетического воспитания[56]. Пристальное внимание Машеров уделял развитию архитектуры и, в частности, архитектурного облика Минска. Он активно поддержал строительство Вилейско-Минской водной системы и связанного с ней водно-зелёного благоустройства столицы. Инициировал строительство Дворца республики, хотя после его смерти проект полностью изменили[57]. Машеров участвовал и в обсуждении художественного оформления станций Минского метрополитена[58]. Несмотря на то, что он не препятствовал разрушению существенной части исторической застройки центра Минска для строительства улицы Немига — дублёра Ленинского проспекта, впоследствии, по свидетельству Эммануила Иоффе, он сожалел о невозможности создать на Немиге квартал, аналогичный варшавскому Старому Месту[39]. С именем Машерова связано создание мемориальных комплексов «Брестская крепость-герой» и «Хатынь», открытие Кургана Славы, мемориального комплекса «Прорыв». По воспоминаниям Заира Азгура, эскизный набросок Кургана славы сделал сам Машеров. Ему также удалось добиться присвоения Минску звания «город-герой», несмотря на сопротивление части союзного руководства[59]. В воспоминаниях, изданных в XXI веке, люди из окружения Машерова по-разному оценивают его отношения с Генеральным секретарём ЦК КПСС Леонидом Брежневым (от желания Брежнева повысить Машерова[60] до ревности к его успехам[61] и недоверия[62]). При этом многие из них указывают на недоброжелательное отношение к Машерову со стороны секретаря ЦК КПСС Михаила Суслова, курировавшего идеологию[32][63][64]. Иван Антонович, ссылаясь на воспоминания Михаила Зимянина, видел в качестве повода для нежелания Политбюро повышать Машерова его критику платформы еврокоммунизма на 24-м съезде КПСС. Сам Антонович полагал, что Машеров не стремился к переезду в Москву[32]. В 1978 году ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда. ЛичностьМашеров любил балет и театральные спектакли, часто посещал постановки[65]. Среди других его увлечений были чтение[66], баня[67], катание на водных лыжах, просмотр спортивных соревнований (в 1980 году он прервал отдых на Чёрном море, чтобы посмотреть отборочные матчи олимпийского футбольного турнира, проходившие в Минске)[68]. Часто и с удовольствием посещал Беловежскую пущу[69]. Машеров много путешествовал по районам Беларуси, обычно пользуясь для этого вертолётом Ми-8. Так, в 1978 году Белорусское управление гражданской авиации обслуживало полёты Машерова 104 раза (включая полёты за пределы республики), в 1979 году — 96 раз. Как правило, полёты с Машеровым на борту начинались в 4:00 — 4:30 утра и продолжались почти весь день со многими посадками и взлётами[70]. В конце 1970-х годов Машерову удалили почку. Операцию хотели выполнить в Минске, но по настоянию жены и для обеспечения режимных требований провели в Москве. По воспоминаниям его лечащего врача Николая Манака, Машеров не употреблял спиртных напитков, но много курил, а из-за напряжения на работе у него часто повышалось артериальное давление[71]. Обладал большим обаянием, интеллигентностью, простотой в общении, умением находить подход к каждому собеседнику, редко повышал голос[72].
Гибель Пётр Машеров погиб 4 октября 1980 года в автомобильной катастрофе. В этот день в 14:35 он выехал от здания ЦК КП Белорусской ССР в сторону города Жодино на автомобиле ГАЗ 13 «Чайка», управлял которым 60-летний водитель Евгений Фёдорович Зайцев, давний знакомый и товарищ семьи Машерова ещё с партизанского времени, однако страдал радикулитом и должен был носить очки . Машеров сидел рядом с водителем, сзади — офицер охраны майор Валентин Фёдорович Чесноков. Вопреки существующим инструкциям впереди шла не машина ГАИ с соответствующей раскраской и мигалками, а обычная белая «Волга» с сигнально-громкоговорящей установкой (СГУ), но без мигалок. Авария произошла на автодороге Москва — Минск, у поворота на птицефабрику рядом с городом Смолевичи. Автомашина ГАИ двигалась сзади. Скорость кортежа была 100—120 километров в час. Дистанция между машинами 60—70 метров. Навстречу кортежу ехал МАЗ-500, за рулём которого находился водитель Николай Тарайкович, ему была дана команда остановиться. Грузовик стал тормозить, но тут его стал обгонять гружённый картофелем самосвал ГАЗ-САЗ-53Б под управлением водителя Николая Митрофановича Пустовита, который милицейской машины не видел.
Генеральной прокуратурой СССР совместно с КГБ СССР было проведено расследование, которое исключило умышленный характер преступления. Следственная группа пришла к выводу, что виновен водитель картофелевоза. Хотя охрана Машерова и милиционеры из группы сопровождения пренебрегли правилами уличного движения на загородной трассе и ведомственными инструкциями, не пустили впереди кортежа машин ГАИ специальной окраски и с включенными проблесковыми маячками, так же виноват был и погибший водитель Машерова, гнавший с большой скоростью, наказывать сопровождающих не стали. В декабре 1980 года в Минске судили оставшегося в живых водителя Николая Пустовита[75]. Он был признан виновным в нарушении правил безопасности движения, повлекшем смерть двух и более лиц. По словам генерал-лейтенанта МВД Белоруссии Николая Ивановича Чергинца, в 1980 году заместителя начальника УВД Минской области, проводившего расследование, когда после аварии шофер понял, что случилось, то пытался совершить самоубийство (из интервью «Документальному кино» Л.Млечина — «Он пошёл в туалет и повесился, мы его сняли»). Пустовит получил 15 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Родственники и супруга Машерова Полина Андреевна ходатайствовали о смягчении приговора и о его условно-досрочном освобождении. В 1982 году ему сократили срок по амнистии, а в 1985 году освободили. Версии и слухиВокруг смерти лидера белорусской компартии долгое время ходило множество слухов, прежде всего, о преднамеренном убийстве, тем более, что он был одним из главных претендентов на должность Председателя Совета министров СССР[76]. Катастрофу не считал случайной и Вячеслав Кебич, первый премьер-министр независимой Белоруссии[77].
В ходе предварительного следствия было установлено, что дежурного ГАИ УВД Минского облисполкома не предупредили о прохождении по трассе Минской области кортежа Машерова. Поэтому ГАИ не приняла необходимых мер. Однако этот факт объясняется тем, что Пётр Миронович обычно определялся с маршрутом уже в пути. С другой стороны, даже если бы дежурный ГАИ знал о маршруте следования, это не сыграло бы никакой роли, Пётр Машеров не разрешал перекрывать для себя дороги[80]. Не нашли подтверждения слухи и версии о том, что Пётр Машеров погиб не случайно, а авария была спланированной[81]. Машеров с почестями был похоронен в Минске 8 октября 1980 года на Восточном кладбище. На панихиде присутствовали десятки тысяч минчан. От ЦК КПСС на похороны кандидата в члены Политбюро приехал лишь секретарь ЦК Михаил Зимянин, а из секретарей компартий Союзных республик — Первый Секретарь ЦК КП Литовской ССР Пятрас Гришкявичюс[82]. Это бросалось в глаза на фоне дружного празднования через несколько месяцев 70-летия Д. А. Кунаева, 1-го секретаря ЦК КП Казахстана, в феврале 1981 года в Алма-Ате, куда съехались руководители почти всех республик СССР. Этот факт подтверждает то, что Машеров не пользовался особой любовью среди членов Политбюро и Секретариата ЦК КПСС. Семья
Жена Полина Андреевна (1917 — 23 февраля 2002), урождённая Галанова из деревни Новые Чемоданы Шкловского района Могилёвской области, воевала с П. М. Машеровым в одном партизанском отряде. Две дочери: Наталья (род. 1945, живёт в Минске) и Елена (род. 1949, живёт в Москве). Брат — Павел Миронович (1914—1988), военачальник, генерал-майор. Сёстры — Матрёна (род. 1908); Ольга Пронько (1924 — 9 сентября 2021), врач, автор книги «Семья Машеровых»; Надежда (род. 1930), врач. Факты
Награды и звания
Память  Именем Петра Машерова в Белоруссии названы многие объекты. Топонимика
Организации
Учреждения образования
Памятник, скульптура
Иное
В филателии и нумизматике
Комментарии
Примечания
Фильмы и телепередачи
Литература
Статьи и публикации
Ссылки
Information related to Машеров, Пётр Миронович |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
.svg){kind=small}
.svg){kind=small}
