Ри́жский суде́бный проце́сс — один из послевоенных советских открытых судов в отношении военнослужащих Третьего рейха и его союзников, обвиняемых в совершении военных преступлений в период Второй мировой войны. Проходил в Риге с 26 января по 2 февраля 1946 года. Перед судом предстали восемь высокопоставленных военнослужащих: шесть генералов вермахта, один обергруппенфюрерСС и один штандартенфюрерСА. Всех их судили за преступления, совершенные в 1941—1944 годах на территории оккупированной немцами Прибалтики. Некоторые подсудимые также совершили преступления на иных территориях СССР: в РСФСР (Еккельн, фон Монтетон, Павель, Кюппер и фон Дитфурт), в Белорусской ССР (фон Монтетон, фон Дитфурт, Вертер и Еккельн) и в Украинской ССР (Еккельн и Кюппер).
Подсудимых обвиняли в организации массовых убийств (в том числе евреев и советских военнопленных), уничтожении городов при отступлении, угоне населения в Германию. Семь подсудимых (кроме фон Дитфурта) были приговорены к смертной казни и публично повешены на площади Победы в Риге. Уголовное дело в отношении фон Дитфурта было выделено в отдельное производство, но до суда фон Дитфурт не дожил.
Брошюра на русском языке, изданная по итогам Рижского процесса
На обложке дела указано название: «Дело № 2783 по обвинению Еккельна Ф., Руффа З., Дитфурта, В., Беккинга А. и других в преступлениях, предусмотренной ст. 1 Указа Президиума Верховного совета СССР от 19 апреля 1943 года»[3]. В советской брошюре 1946 года процесс назван — «Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР» (латыш.Tiesas prāva par vācu-fašistisko iebrucēju ļaundarībām Latvijas, Lietuvas un Igaunijas sociālistisko republiku teritorijā)[4].
В исторических исследованиях (например, у доктора исторических наук Юлии Кантор и кандидата исторических наук Дмитрия Асташкина[2]) дело называется «Рижский процесс».
На территории Прибалтики немцы образовали рейхскомиссариат Остланд, в который включили также часть Белоруссии. Латыши, эстонцы и литовцы не получили даже автономии. Гитлер планировал присоединить Прибалтику на правах рейсхгау. При этом на местах были сформированы из лояльных немцам представителей коренного населения органы местного самоуправления, о которых Ф. Еккельн, руководивший СС и полицией Остланда рассказывал следующее[5]:
Мне приходилось нередко сталкиваться с руководителями латвийского, литовского, эстонского «самоуправления»… Должен сказать, что все они были большими друзьями немцев. Эти люди имели только наши немецкие интересы и нисколько не думали о судьбе своих народов. Это были всего-навсего немецкие марионетки… Они считали, что если даже Германия и проиграет войну, то все равно будет очень хорошо, если они и немцы ликвидируют советских патриотов и особенно коммунистов, так как без коммунистов им будет легче продать свои народы другим сильным державам мира…
На территории Остланда немцы стали проводить политику германизации и десоветизации. Так как большая часть прибалтийских немцев была репатриирована в Германию в 1940—1941 годах, то заселение Прибалтики планировалось провести заново. В конце 1942 года по приказу рейхсфюрера СС Г. Гиммлера и рейхсминистра по делам восточных территорий А. Розенберга начали функционировать учреждения Имперского комиссариата по укреплению немецкого народного духа и Центр по делам фольксдойче; в то же время на территории Латвии, Эстонии и Литве были открыты переселенческие сельскохозяйственные школы[5].
Осенью 1942 года в Прибалтике начали антропологические исследования литовцев, латышей и эстонцев, по итогам которых специально созданная министерством восточных территорий комиссия подсчитала, что в Эстонии непригодными являются «всего» 25 % коренного населения, в Латвии — около 50 % (за исключением минимально пригодной «с точки зрения расы» Латгалии, где «непригодных» было более 65 %), в Литве непригодными для германизации посчитали 70 %[6].
На территории Остланда были уничтожены практически все еврейское население (оно было до войны особенно многочисленным в Литве и Латвии), местные цыгане и многие литовские поляки. Кроме того, немцы проводили во всех трех прибалтийских республиках уничтожение советских активистов. Всего немцы арестовали 20 тысяч человек в Латвии (в основном латышей), 20 тысяч человек в Литве (большая часть была литовцами) и 10 тысяч человек в Эстонии (большинство эстонцы)[6]. Секретным циркуляром директора просвещения от 9 декабря 1941 года приказано было изъять из библиотек всю советскую литературу[6]:
Все советские произведения за время с 1917 по 1941 годы;
Все национальную литературу за 1940 и 1941 годы.
Практиковалось и сожжение книг на площадях городов[6]. Из Остланда массово вывозились в Германию произведения искусства, книги[7]. В 1943 году в СС были мобилизованы 15 тысяч латышей и 30 тысяч эстонцев (в Литве мобилизация не удалась), которые использовались для уничтожения еврейского населения, истребления советских военнопленных, принуждения советского гражданского населения к строительству укреплений, уничтожения населенных пунктов[8]. На территории Остланда были созданы лагеря, где погибло много советских военнопленных, а также гражданского населения (как из Прибалтики, так и из РСФСР). Среди лагерей особую известность получил Саласпилский концлагерь. Известным местом массовых расстрелов в 1941 - 1944 годах служил Бикерниекский лес.
Всего, согласно акту судебно-медицинской экспертизы от 20 января 1946 года, проведенной советскими правоохранительными органами, на территории Прибалтики нацистами были убиты: в Латвии — 313 798 человек, в Литве — 666 273 человека, в Эстонии — 61 тысяч человек[9].
Фридрих Еккельн (5-й слева) с генерал-комиссаром рейхскомиссариата Остланд Генрихом Лозе и группой офицеров на рижском вокзале
Период оккупации Прибалтики продолжался более трёх лет — больше, чем на остальной территории СССР. Освобождение Прибалтики продолжалось с июля 1944 года по май 1945 года. В июле — августе 1944 года были освобождены Литва и часть Латвии, а также некоторые территории Эстонии (в частности, Нарва). В сентябре — ноябре 1944 года были освобождены вся Эстония, а также значительная часть Латвии. Под контролем немцев осталась только Курляндия, где немецкие войска оборонялись до мая 1945 года.
При отступлении из Прибалтики многие населенные пункты были разрушены немцами, а их население угнано. Так, согласно акту комиссии при ЧГК от 13 августа 1944 года на момент вступления Красной армии в Печорах «совершенно не было населения» — все оно было принудительно вывезено немцами[10].
Подготовка процесса
Доктор исторических наук Юлия Кантор высоко оценила качество советского следствия[2]:
Процесс был хорошо подготовлен в юридическом и фактологическом смысле — явление, достаточно нетривиальное для сталинской юстиции…
До суда был допрошен ряд свидетелей, проживавших в разных республиках СССР[11]:
Петер Вальтер (военнопленный), допрошен в Каунасе 22 октября 1945 года;
Андрей Янсон (православный священник), допрошен в Риге 24 декабря 1945 года;
Бетия Дитрихсон, Кулдига, допрошена 20 декабря 1945 года;
Георг Вайсиг, арестованный, допрошен в Минске 24 декабря 1945 года;
Альфред Витиньш, допрошен 15 декабря 1945 года в Риге;
Янис Каулиньш, допрошен 21 декабря 1945 года;
Иван Кронитис, допрошен 14 декабря 1945 года в Риге;
Ноа Германсон, допрошен 23 декабря 1945 года в Риге;
Андрей Глудз, допрошен 14 декабря 1945 года в Риге;
Клавдия Витиньш, допрошена 18 декабря 1945 года;
Густав Ваганс, допрошен в Риге 18 декабря 1945 года;
Ирма Блумс, допрошена в Риге 27 марта 1945 года;
Юрис Акменс, допрошен в Риге 25 декабря 1945 года;
Николай Салмин;
Вероника Кербель, допрошена 25 декабря 1945 года;
Альфред Кремер (военнопленный), допрошен в Риге 25 декабря 1945 года.
Среди допрошенных на предварительном следствии был Г. Янике, который до начала Рижского процесса был осужден и повешен по итогам Ленинградского судебного процесса. В обвинительном заключении по Рижскому процессу приводились в качестве доказательств виновности подсудимого Вертера следующие показания Янике[12]:
322 пехотный полк и ударная рота, выделенная из состава 4 штрафного батальона, на основании приказа Вертер, являвшегося комендантом округа Плюсса — Струги Красные, сожгли следующие населенные пункты: Уторгош, Сербино, Детково, Заяние, Милютино, Селище и др., названия которых я не помню.
Я лично принимал участие в сжигании 25 — 30 населенных пунктов, причем в Уторгоше было расстреляно около 150—170 человек, взятых в плен русских партизан и мирных жителей, в большинстве женщин, стариков и детей школьного возраста.
В деревне Милютино было расстреляно 102 человека, в том числе было много женщин, детей и стариков, вовсе не имевших оружия. Я лично расстрелял 16 человек, это были мужчины и подростки…
16 января 1946 года помощник военного прокурора Прибалтийского военного округа П. И. Фаркин для дополнения имевшихся показаний свидетелей и документальных данных назначил судебно-медицинскую экспертизу[13]. В число экспертов были включены следующие специалисты[13]:
С. Н. Кривцов, окружной судмедэксперт;
Э. М. Апсе, заведующий кафедрой патологической анатомии медицинского факультета Латвийского государственного университета;
К. К. Лотеряйко, судмедэксперт города Риги.
Перед экспертами были поставлены следующие вопросы[13]:
в течение какого периода и какими способами обвиняемые производили массовое истребление мирных советских граждан и военнопленных;
какими способами производилось массовое истребление детей и в каких пределах колеблется их возраст;
какими способами предпринимались попытки скрыть следы массового истребления мирных советских граждан и военнопленных;
какие последствия влечет за собой стерилизация женщин.
23 января 1946 года в Риге военный прокурор Прибалтийского военного округа Н. П. Завьялов составил обвинительное заключение по делу[14].
Члены суда — майор юстиции М. Х. Якобсон-Андерсон и полковник юстиции Э. Р. Кирре;
Запасный член суда — подполковник юстиции А. К. Бочков.
Зал суда
Процесс проходил в зале дома бывшего Латышского общества[15].
Подсудимые Рижского процесса
На Рижском процессе было изначально (на первом заседании) восемь подсудимых[16][2][17]:
Фридрих Еккельн (родился в 1895 году в Хорнберге, член НСДАП с 1929 года) — обергруппенфюрер СС, командовал СС и полицией в Прибалтике и на части территории Белоруссии;
Зигфрид Пауль Руфф (родился в 1895 году в Кунерсдорфе) — генерал-лейтенант, комендант Риги в 1944 году;
Фридрих Вертер (родился в 1890 году) — генерал-майор, бывший комендант полевых комендатур № 189 и 186, командир обороны 16-го армейского корпуса по охране побережья Рижского залива[18];
Ганс Кюппер (родился в 1891 году в Карлсруэ) — генерал-майор;
Бруно Павель (родился в 1890 году в Пленшене) — генерал-майор;
Александр Беккинг (родился в 1897 году в Мюнхене, член НСДАП с 1931 года) — штандартенфюрер СА, гебитскомиссар в Эстонии (уезды Таллин, Валка, Выру и Печоры)[19], 12 августа 1944 года взят в плен Красной Армией;
Все подсудимые значились в материалах дела как немцы. Исключением был подсудимый Дижон фон Монтетон, имевший французские корни, который все равно значился как немец. Советский прокурор пояснил это обстоятельство следующим образом[20]:
Француз по крови — барон Дижон фон Монтетон считает себя, однако, немцем. Не будем оспаривать этого. Подсудимый Монтетон действительно стал в подлинном смысле слова гитлеровским немцем, — такими кровавыми делами отмечен его жизненный путь
Затем число подсудимых сократилось до семи — в «Известиях Советов депутатов трудящихся СССР» появилось сообщение от 28 января 1946 года[21]:
В связи с болезнью подсудимого Дитфурта, генерал-лейтенанта германской армии, командира 403 охранной дивизии, бывшего коменданта города Курска, суд решил его дело выделить и разобрать отдельно по его выздоровлении
Решение о выделении производства в отношении фон Дитфурта было принято на первом судебного заседании — 26 января 1946 года[22]. Вольфганг фон Дитфурт умер в рижской тюрьме через три недели после завершения Рижского процесса[23] и перед новым судом уже не предстал.
По должностному положению подсудимых (преобладанию генералов и тому факту, что среди подсудимых не было ни одного человека в чине младше полковника) Рижский процесс был самым высокопоставленным среди открытых процессов такого рода в СССР[24].
Государственный обвинитель
Государственное обвинение поддерживал полковник юстиции Н. П. Завьялов[22].
Предъявленные обвинения
Немецкая карта-отчёт айнзатцгруппы А об уничтожении евреев Прибалтики и Белоруссии
Фридриху Еккельну вменялись в вину преступные приказы[2]:
Об уничтожении 200 000 евреев в Прибалтике, около 400 000 евреев на Украине и в Белоруссии. Еккельн приказал заключенным вырыть и сжечь все трупы, после чего там же сожгли самих заключенных. В обвинительном заключении отмечалось, что Еккельн не только приказал проводить «массовые расстрелы еврейского населения во всей Прибалтике», но и в ряде случаев лично расстреливал[25].
О расстрелах цыган Прибалтики и литовских поляков. Согласно обвинительному заключению, «по приказу Еккельна, данному на основании указаний Кальтенбруннера, были истреблены также все советские граждане-цыгане, проживавшие на территории Латвии, Литвы, Эстонии, а также много тысяч поляков, проживавших в Литве»[26];
О стерилизации сотен женщин из смешанных браков;
Об уничтожении всех психически больных. В обвинительном заключении сообщалось, что «по приказу Еккельна, подчинёнными ему органами СД и гестапо на территории Латвии, Литвы, Эстонии и Белоруссии путем расстрелов и введения под кожу ядов были истреблены все больные, находившиеся на излечении в психиатрических больницах»[26].
Среди уничтоженных по приказу Еккельна евреев было много евреев-иностранцев. В обвинительном заключении об этом сказано так[26]:
Как установлено следствием, из оккупированных стран — Польши, Чехословакии, Австрии, Бельгии, Голландии и др. на протяжении всего периода оккупации прибывали эшелоны с еврейским населением из западно-европейских стран, и они такими же зверскими методами уничтожались в районах гор. Риги, Саласпилсе и в Литве — Панеряй и др.
Общее количество уничтоженных по указанию Еккельна иностранных подданных еврейской национальности на территории «Остланд» составляет свыше 200 000 человек…
Также Еккельн проводил карательные акции против партизан, коммунистов и их семей[2]. Перед отступлением немецких войск, согласно обвинительному заключению, «в результате облавы, проведенной в сентябре 1944 г. в Риге и других городах Латвии, было угнано в Германию до 50 000 человек»[27]. Кроме того, Еккельн проводил (как сказано в обвинительном заключении) «насильственную мобилизацию гражданского населения на работу по строительству оборонительных сооружений для немецкой армии, принуждая к работам в каторжных условиях даже стариков и детей»[28]. Отмечалось в обвинительном заключении, что Еккельн участвовал в грабежах и «при бегстве из Риги лично вывез несколько автомашин награбленных ценностей»[28].
Генерал-лейтенант З. Руфф на должности коменданта Риги в 1944 году[2]:
Согнал жителей на строительство оборонительных укреплений, отказавшихся приказал расстреливать. В обвинительном заключении указывалось, что Руфф издал приказ о расстреле советских граждан за саботаж мероприятий германского командования[29];
Отправил тысячи рижан в Германию. Согласно обвинительному заключению, по приказу фон Руффа в октябре 1944 года из двух детских домов Риги были вывезены около 330 детей в возрасте до 4-х лет[29];
Перед отступлением из Риги приказал разрушить множество зданий (в том числе 2346 жилых домов, некоторые из которых были построены в XV веке)[29].
Генерал-лейтенант Дижон фон Монтетон в качестве командира 391-й охранной дивизии[2]:
Проводил карательные операции, в ходе которых сжег деревни вместе с жителями. Согласно обвинительному заключению, карательные экспедиции проводились в период с октября 1942 года по август 1944 года на территории Белоруссии и Смоленщины[30];
Из Лиепаи угнал в Германию не менее 22 000 человек и вывез всю промышленность. В обвинительном заключении отмечалось, что по приказу коменданта Либавы Монтетона, «было угнано из Либавы более 22 000 советских граждан, из которых 12 000 сразу же были отправлены в Германию»[31];
При отступлении немецких войск из села Городни на Ржев в конце 1941 года (согласно обвинительному заключению) отдал приказ об уничтожении всех населенных пунктов на пути отступления 167-го пехотного полка, во исполнение которого в Московской и Калининской областях были уничтожены более 50 сел и деревень, население которых было «уничтожено или угнано в немецкое рабство»[32];
В феврале 1945 года (согласно обвинительному заключению) «утвердил приговор гарнизонного суда о расстреле советского военнопленного за то, что последний, будучи голодным, во время работ по погрузке взял для себя незначительное количество продуктов»[31];
В феврале 1945 года утвердил (согласно обвинительному заключению) приговор о заключении в тюрьму 10 советских военнопленных, за то, что «они, будучи голодными, во время погрузки в порту брали для себя продукты питания»[31];
В марте 1945 года (согласно обвинительному заключению) издал приказ о расстреле 5 военнопленных[31].
В подчиненной Монтетону военной тюрьме Либавы в отношении арестованных «применялись пытки и истязания, заключенных избивали резиновыми палками, нагайками, их пытали электрическим током, топтали ногами и т.д», причем Монтетон, «посещая эту тюрьму, поощрял эти зверские пытки»[31].
Эвакуация гражданского населения из Курляндии (Вентспилс, октябрь 1944 года)
Вертер занимал должности коменданта полевой комендатуры № 189, а потом № 186 и обвинялся в следующем[33]:
По приказам Вертера его подчиненные на территории Калининской и Ленинградской областей, а также Латвийской ССР «расстреляли, заживо сожгли и замучили сотни ни в чем неповинных советских мирных граждан, в том числе стариков, женщин и детей». В частности, в районном центре Струги Красные почти ежедневно проводились расстрелы советских граждан как по причине «политической неблагонадежности», так и «уклонившихся от насильственного угона в Германию»;
В июле 1943 года по распоряжению Вертера были убиты 60 советских цыган, причем цыганских детей «немцы совали в мешки и ударами об деревья убивали их»;
Насильственный угон советского населения в Германию. Угон производился из РСФСР, а также из Латвии. Так из «из городов Валмиера и Цесис с марта по июль 1944 года было угнано в Германию 17.000 советских граждан». Кроме того, в августе 1944 года Вертер по угрозой расстрела угнал около 4,5 тысяч человек из города Слока в Курляндию (на оборонительные работы), а затем в Германию. В апреле 1945 года Вертером «было угнано в Германию латышское население из прифронтовой полосы»;
Принуждение советского населения в октябре 1943 года к строительству укреплений. По приказу Вертера «мирное население от 12 до 60-летнего возраста принуждалось к работам по строительству оборонительных укреплений в районе Кудеверь». Принудительно привлекались мирное население и советские военнопленные по 12 часов в сутки на земляные работы по обороне Риги с июля по октябрь 1944 года, причем работали (порой под артиллерийским обстрелом) «женщины, вплоть до 70-летнего возраста, беременные женщины и дети 13-14 лет лет, калеки и хромые» «в непогоду, по колено в глине, в воде, болоте». При этом 13 августа 1944 года по приказанию Вертера за уклонение от оборонительных работ на Рижском Взморье были расстреляны «19 мирных жителей, на трупах многих из них обнаружены следы пыток»;
Отдача приказа о взрыве при отступлении ряда объектов («жизненно-важные промышленные предприятия, культурно-бытовые учреждения и другие сооружения») в городах Валмиера, Цесис, Алуксне и Лимбажи;
Осуществление по приказу Руффа при отступлении из Риги взрыва ряда зданий в Риге;
Отдача приказа о разрушении бумажной фабрики и цементного завода в городе Слока.
В должности начальника управления лагерей для военнопленных «Остланд» командовал всеми лагерями для военнопленных на территории Литвы, Латвии и Белоруссии с конца октября по середину декабря 1942 года. В этих лагерях проводилось «массовое истребление советских военнопленных»: голодная норма (120—150 граммов хлеба в день, изнурительный труд, «содержание зимой под открытым небом или в неотапливаемых фанерных павильонах и полуразрушенных бараках», скученность, антисанитария, отсутствие медицинской помощи, побои, пытки, расстрелы (причем расстреливались также «больные и неспособные к труду»);
В должности начальника главной полевой комендатуры Белоруссии Павель в январе 1943 года издал приказ о проведении карательных мер против мирного населения, которым предписал уводить скот, сжигать дома и брать заложников. В мае 1943 года Павель стал одним из руководителей карательной экспедиции против белорусских партизан, в ходе которой был сожжен ряд населенных пунктов, истреблено до 15 тысяч мирных граждан и до 10 тысяч угнано в Германию;
В должности начальника тыла 4-й армии в Смоленской области Павель в 1943 году провел ряд карательных экспедиций, сжигал деревни и выселял их жителей.
Кюппер (комендант полевой комендатуры № 818 в Даугавпилсе с марта 1942 года по июль 1944 года) согласно обвинительному заключению[35]:
Приказал провести в августе 1943 года карательную экспедицию в районе Браслава, в ходе которой сожгли несколько деревень, а жителей истребили (некоторых сожгли заживо);
Обеспечивал боеприпасами, амуницией и продовольствием карательную экспедицию «Венский лес» в районе местечка Киндра;
Командовал войсковыми частями, которые участвовали в антипартизанской операции «Зимнее волшебство»;
Лично участвовал в карательной экспедиции в районе Браслав — Миоры, в ходе которой были сожжены хутора и деревни, а их жители истреблены;
В августе 1943 года в Даугавпилсе приказал оцепить несколько улиц и арестовать более 80 советских граждан, которых потом расстреляли;
Летом 1943 года в Даугавпилсе приказал расстрелять «за скрытие своей национальности» киномеханика Шпака;
14 сентября 1943 года по приказу Кюппера в Силене были публично повешены трое советских военнопленных и двое местных жителей, причем «для устрашения на эту зверскую расправу были согнаны жители четырех волостей»;
Проводил массовые облавы в Даугавпилсе, задерживал местных жителей и направлял их в Германию, а «уклоняющихся от угона в Германию расстреливали на месте»;
Насильно направлял в 1943—1944 годах мирное население и военнопленных на строительство оборонительных укреплений в районе Даугавпилса, причем «обращение с работавшими было зверское, продовольствия они не получали»;
В июле 1944 года по приказу Кюппера «были угнаны в тыл немецкой армии все жители районов Силене-Земгале, Скрудолина-Курцум, а имущество их подверглось разграблению»;
В подчиненных Кюпперу лагере советских военнопленных «Дулаг 100» и в его отделении в районе станции Даугавпилс II (там кроме военнопленных содержались мирные граждане) «заключенные массами гибли от голода, холода, болезней, побоев и истязаний». При этом «в бараках, где обнаруживался один или несколько заболевших тифом, все проживавшие в бараке военнопленные расстреливались»;
При отступлении подчиненные Кюппера заминировали все промышленные предприятия Даугавпилса и прилегающих к нему районов, а также культурные учреждения и сооружения коммунального хозяйства. Взорвали вокзал, вагоноремонтные мастерские, депо, электростанцию, 40 «предприятий местной промышленности», городскую больницу, народный дом, 32 школы, 4 гостиницы, 15 бань, телефонно-телеграфную сеть, 2598 жилых домов;
В Салдусе (в качестве сначала коменданта полевой комендатуры № 818, а затем военного коменданта) Кюппер «под угрозой расстрела привлекал мирное население на работы по строительству оборонительных сооружений, принуждая работать без обуви, одежды и питания всех граждан от 14 до 65 лет», а также «принуждал военнопленных к работе по строительству укреплений для немецкой армии». При отступлении издал приказ о насильственной эвакуации всех жителей Салдуса и его района в Германию, причем имущество эвакуированных было разграблено;
Отдал приказ, по которому были разрушены предприятия, а также жилые дома в Салдусе и Крустпилсе;
На территории Украинской ССР в районе Кобеляки исполнял обязанности коменданта полевой комендатуры № 248, в качестве которого передавал в полицию дела на граждан по обвинению в саботаже и изымал имущество колхозов и колхозников (скот, птицу, продовольствие);
На территории Украинской ССР в районе Конотопа в должности представителя командующего тылового района группы армий «Юг» в 105-й венгерской дивизии участвовал в принятии решения в августе — сентябре 1942 года «о выселении всех жителей из 50-километровой полосы, уничтожении всех построек и о расстреле без предупреждения всех гражданских лиц, появляющихся в зоне укрепрайонов». Жители данной полосы «были угнаны, а имущество их разграблено немецко-венгерскими войсками».
Штандартенфюрер СА А. Беккинг на должности гебитскомиссара в Эстонии[2]:
Карал за неуплату налогов;
Отправлял в тюрьмы «неблагонадежных лиц»;
Угнал в Германию 3000 человек и разграбил их имущество;
Приказал префекту полиции округа Ярвен арестовывать «всех отпущенных немцами для работы в сельском хозяйстве советских военнопленных украинской национальности, проявивших себя „политически неблагонадежными“»[36];
По приказу Беккинга префект полиции составил списки на «политически неблагонадежных лиц», на основании которых (списки Беккинг передал органам СД) были расстреляны более 300 советских граждан[37];
Жительница Печор старуха Трупте была оштрафована Беккингом и посажена в тюрьму за то, что подала проходившему мимо советскому военнопленному «кусок хлеба»[38].
Хозяйственная деятельность Беккинга привела к существенному обеднению населения Печорского уезда. В обвинительном заключении приведены показания Беккинга[39]:
…За период исполнения мною должности областного комиссара Печерского уезда в результате мною проводимых мероприятий по выполнению указаний генерального комиссара поголовье скота уменьшилось в Печерском уезде на 60 — 70 процентов…
Все подсудимые совершили преступления на территории Прибалтики. Однако некоторые подсудимые совершили преступления также на территории иных республик СССР:
Белорусская ССР — 4 подсудимых (Еккельн, Монтетон, Павель и Кюппер);
РСФСР — 3 подсудимых (Монтетон, Вертер и Павель);
Украинская ССР — 2 подсудимых (Еккельн и Кюппер).
Избежавший суда фон Дитфурт, согласно обвинительному заключению[40]:
Отдал распоряжение, в результате исполнения которого на территории Литвы и Белоруссии «вылавливали все мужское население в возрасте от 18 до 50 лет и под видом военнопленных направляли в специально созданные для этой цели лагеря»;
Отдал приказ, по которому были в районе Вильнюса расстреляны советские активисты;
Организовал с первых дней немецкой оккупации Вильнюса «концентрационный лагерь для членов семей военнослужащих Красной Армии, не успевших эвакуироваться в тыл Советского Союза»;
Издал 16 июля 1941 года приказ, по которому «еврейское население контролируемых им районов было поставлено вне закона». Подчиненные фон Дитфурта проводили массовые расстрелы евреев Вильнюса и Алитуса;
Организовал в июле 1941 года лагерь для советских военнопленных в Лиде, где был создан «невыносимый режим». Причем в августе 1941 года фон Дитфурт посетил этот лагерь, узнал из докладов коменданта и лагерного врача о высокой смертности военнопленных, но «признал такое положение вполне нормальным»;
В августе 1941 года встретил колонну советских военнопленных. Старший колонны (немецкий офицер) доложил фон Дитфурт о том, что во время конвоирования проводятся расстрелы военнопленных, но фон Дитфурт такие действия одобрил, назвав их «расстрелами облегчения»;
Рижский судебный процесс открылся 26 января 1946 года и продолжался до 2 февраля 1946 года. Заседания были утренние и вечерние и распределялись по датам[42]:
26 января 1946 года (1 заседание) — чтение обвинительного заключения (на русском и немецком языках). Подсудимые подтвердили свои показания, данные на предварительном следствии, и заявили, что обвинение им понятно и вину они признают;
27 января 1946 года (утреннее заседание) — допрос Еккельна;
27 января 1946 года (вечернее заседание) — допрос Еккельна;
28 января 1946 года (утреннее заседание) — допрос свидетелей Ю. К. Акмена, Г. К. Берга, К. К. Бриедис, Э. Юста, Я. Я. Каулиньша;
28 января 1946 года (вечернее заседание) — допрос свидетелей И. У. Адлер, М. Папп, Н. А. Македонского, И. И. Терентьева и Центрграфа;
29 января 1946 года (утреннее заседание) — допрос свидетелей М. Г. Брикман и Блашека, а также подсудимых З. Руффа и Вертера;
29 января 1946 года (вечернее заседание) — допрос подсудимого Руффа, а также свидетелей А. К. Хартманис, Ф. Ю. Пуритис, А. К. Румба, Ю. Ю. Лациса и Я. Вильде;
30 января 1946 года (утреннее заседание) — допрос подсудимого Д. фон Монтетона, а также свидетелей Мутуль, А. П. Ковалева, Вайн и Шейфера. Оглашение показаний свидетелей Павловой и Щегловой;
30 января 1946 года (вечернее заседание) — допрос подсудимого Вертера, свидетелей Абикис, А. Г. Рословой, Быкова и Швердт;
31 января 1946 года (утреннее заседание) — допрос подсудимого Г. Кюппера и свидетелей Д. Л. Липовича, Я. Я. Лиепиньш;
31 января 1946 года (вечернее заседание) — допрос подсудимого Б. Павеля и свидетеля С. Вайкуля;
1 февраля 1946 года (утреннее заседание) — допрос подсудимого А. Беккинга, свидетелей Юнкера, Назарова, Рушанова, Вайля и Сушинскаса;
1 февраля 1946 года (вечернее заседание) — допрос свидетелей Трейера, Анолика и С. Розенберга. Выяснение имеются ли у подсудимых ходатайства и дополнения к судебному следствию;
2 февраля 1946 года (утреннее заседание) — выступление государственного обвинителя Н. П. Завьялова;
2 февраля 1946 года (вечернее заседание) — выступление адвокатов, а также подсудимые выступили с последними словами. Уход судебной коллегии на совещание, после чего оглашение приговора.
Линия защиты и адвокаты подсудимых
Все подсудимые признали вину[2] и подтвердили на первом судебном заседании (26 января 1946 года) свои показания, данные на предварительном следствии. Адвокатами подсудимых (по назначению суда) были[43]:
Н. Н. Миловидов (защищал Еккельна);
Б. Н. Долгополов (защищал фон Руффа);
С. Е. Санников (защищал фон Монтетона);
П. П. Дивногорский (защищал Павеля и Беккинга);
В. П. Маркевич (защищал Вертера и Кюппера).
Все семь подсудимых в последнем слове 2 февраля 1946 года просили о смягчении приговора[44].
14-летняя свидетельница Марьяна Папп дает показания на Рижском процессе
На Рижском судебном заседании был допрошен ряд свидетелей, в том числе советские граждане и немецкие военнопленные. Среди советских граждан были представители духовенства[11][45][46]:
Председатель епархиального совета православной церкви Латвии — Н. А. Македонский;
Протоиерей православной церкви Резекне Е. Н. Рушанов.
Иеромонах Псково-Печерского монастыря Серафим (Розенберг);
Митрополит католической церкви Латвии Станислав Вайкуль (в период оккупации настоятель прихода в Ливанах).
Среди допрошенных свидетелей были также советские коллаборационисты. В частности, показания суду дал Ю. Ю. Лацис, который в 1944 году руководил департаментом социального обеспечения[47].
Допрошенные судом немецкие военнопленные имели разные чины — до генерала включительно. Некоторые из них знали подсудимых на протяжении ряда лет. В частности, был допрошен Вайн — денщик фон Монтетона с 1938 года по день капитуляции Германии[48]. Среди высокопоставленных военнопленных были следующие[49]:
Оберштурмбанфюрер СС Блашек. Он показал, что руководил исполнением приказал Еккельна по выселению 4,5 тысяч хуторов в Литве — в дома выселенных литовцев были помещены немцы;
Оберштурмбанфюрер СС Центрграф (бывший начальник военного суда СС и полиции в Остланде). Он показал, что на Украине Еккельн в августе 1941 года принял рапорт офицера о расстреле по его, Еккельна, личному приказу 4 пленных красноармейцев;
Генерал-майор Эмиль Юст (бывший начальник главной полевой комендатуры Литвы). Он дал показания об антипартизанской операции на территории Литвы и Белоруссии, а также о том, что Еккельн на совещании у рейхскомиссара Лозе (Юст на этом совещании присутствовал) обещал вытащить из лесов литовцев, которые скрывались от отправки в Германию и сотню-другую этих беглецов расстрелять.
Вопрос о Хатыни на судебном процессе
31 января 1946 года подсудимый Бруно Павель (в 1943 году он был начальником главной полевой комендатуры в Минске) сообщил суду, что он, Павель, приказал сжечь дотла деревни Хатынь и Лошадинец[50]. В том же судебном заседании был оглашен акт Плещенской районной комиссии «о сожжении деревни Хатынь, где в огне погибло 57 мирных жителей, которых немцы заперли в сарай и сожгли там живыми»[50].
Приговор и его исполнение
Докладная записка наркома юстиции СССР Н.М. Рычкова и наркома внутренних дел СССР С.Н. Круглова наркому иностранных дел СССР В.М. Молотову о Рижском судебном процессе, 31 января 1946 годаКазнь осужденных по Рижскому процессу на площади Победы в Риге, 3 февраля 1946 года
31 января 1946 года нарком юстиции СССР Н.М. Рычков и нарком внутренних дел СССР С.Н. Круглов обратились к наркому иностранных дел СССР В.М. Молотову с запиской о завершении судебного следствия по Рижскому процессу. В записке были перечислены обвинения в отношении подсудимых и сообщалось:
Считаем необходимым подсудимых ЕККЕЛЬН, фон-РУФФ, ДИЖОН-фон-МОНТЕТОН, ВЕРТЕР, ПАВЕЛЬ, КЮППЕР и БЕККИНГ — приговорить к смертной казни через повешение. Просим Ваших указаний.
Все семь подсудимых были приговорены к смертной казни и повешены на площади Победы в Риге[2]. Отец историка Арона Шнеера в качестве курсанта школы милиции охранял место казни и потом рассказывал сыну, что к повешенным подбегали люди и били тела палками, а с одного трупа сдернули штаны[23]. Очевидец казни Маргерс Вестерманис рассказывал, что штаны сдернули с трупа Еккельна[23].
Освещение процесса в СМИ
Процессу было посвящено несколько статей в центральных советских газетах. «Известия Советов депутатов трудящихся СССР» написали о Рижском процессе 4 раза (27, 29, 30 и 31 января 1946 года)[11]. «Правда» писала о процессе 5 раз — 27 января, 28 января, 31 января, 1 февраля и 2 февраля 1946 года[11].
Сообщения «Известий советов депутатов трудящих СССР» о Рижском судебном процессе (1946)
Заседание 26 января 1946 года
Заседание 27 января 1946 года
Заседание 29 января 1946 года
Заседание 30 января 1946 года
Сообщения газеты «Правда» о Рижском судебном процессе (1946)
Заседание 26 января 1946 года
Заседание 27 января 1946 года
Утреннее заседание 30 января 1946 года
Заседание 31 января 1946 года
Писали о процессе также в местной печати. В частности, в № 24 газеты «Советская Латвия» 30 января 1946 года вышли статьи, в которых жители прибалтийских республик требовали суровой кары для подсудимых[51].
Процесс в культуре
Материалы к документальному фильму 1946 года о Рижском судебном процессе
О процессе в 1946 году был снят выпуск кинохроники и выпущена иллюстрированная брошюра[2][11].
Доступ к материалам Рижского процесса
Брошюра на латышском языке «Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР», 1946 года. В ней опубликован текст приговора
Материалы Рижского процесса хранятся в Центральном архиве ФСБ России и неоднократно изучались историками (в частности, Юлией Кантор[2]).
Некоторые документы Рижского процесса (в том числе текст приговора) были опубликованы в 1946 году в Риге в специальной брошюре на русском и латышском языках.
Некоторые документы опубликованы в монографии Юлии Кантор (протоколы допросов в судебном заседании и до суда Еккельна, протоколы досудебных допросов свидетелей)[52]. Кроме того, в 2015 году Владимир Симиндей опубликовал протокол допроса одного из свидетелей — протокол допроса офицера Латышского легиона СС Валерия Кирштейнса[53].
На сайте федерального архивного проекта «Преступления нацистов и их пособников против мирного населения СССР в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.» по состоянию на январь 2021 года размещены копии протоколов допросов обвиняемых[54]:
Фридриха Еккельна (до суда 30 декабря 1945 года);
Фридриха Вертера (до суда — 28 декабря 1945 года и 4 января 1946 года);
Александра Беккинга (до суда — 6 января 1946 года).
↑Кантор Ю. З. Прибалтика. Война без правил (1939—1945). — СПб.: Журнал «Звезда», 2011. — С. 155.
↑ 1234567891011121314Асташкин Д. Ю. Процессы над нацистскими преступниками на территории СССР в 1943—1949 гг. Каталог выставки. — М.:Б.и., 2015. — С. 50.
↑Кантор Ю. З. Прибалтика 1939—1945 гг.: война и память. М.: РОССПЭН, 2020. (вклейка)
↑Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. — Т. 5. Кн. 2. Границы СССР восстановлены. 1 июля — 31 декабря 1944 года. — М.: Кучково поле, 2007. — С. 139.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 37.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 55.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 51, 55, 174.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 141.
↑ 12Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 60.
↑ 123Симкин Л. С. Его повесили на площади Победы. Архивная драма. — М.: Corpus (АСТ), 2018. — С. 291.
↑Асташкин Д. Ю. Процессы над нацистскими преступниками на территории СССР в 1943—1949 гг. Каталог выставки. — М.:Б.и., 2015.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 22.
↑ 123Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 24.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 25.
↑ 12Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 26.
↑ 123Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 27.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 29.
↑ 12345Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 31.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 28.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 36 — 42.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 42 — 46.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 47 — 51.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 50.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 50 — 51.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 53.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 52.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 32 — 36.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 111.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 57 — 111.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 60, 108.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 108.
↑Асташкин Д. Ю. Процессы над нацистскими преступниками на территории СССР в 1943—1949 гг. Каталог выставки. — М.:Б.и., 2015. — С. 53.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 97 — 98, 106—107.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 84.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 88.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 70 — 72, 78 — 80.
↑ 12Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 100.
↑Судебный процесс по делу о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР. — Рига: ВАПП, 1946. — С. 108—110.
↑Кантор Ю. З. Прибалтика. Война без правил (1939—1945). — СПб.: Журнал «Звезда», 2011. — С. 155—178.
